К годовщине полномасштабного вторжения в Украину России нужно продемонстрировать какие-то успехи, так что вполне вероятно, что в новое большое наступление РФ пойдет в феврале, считает член комитета ВР по вопросам национальной безопасности, обороны и разведки Сергей Рахманин. Нардеп убежден: кто первый сформирует ресурсы и лучше выберет направление главного удара, тот и будет иметь преимущество. А Украине, предполагает он, снова придется удивлять и мир, и самих себя. Видео дня Как идет подготовка к новому этапу войны и откуда может атаковать Россия, Рахманин рассказал в интервью Radio NV. https://www.youtube.com/watch?v=PMBIwRzu1po — К чему готовиться Украине с точки зрения новой анонсированной волны наступления России? — Я думаю, что нам следует готовиться к очень тяжелым, очень кровопролитным боям. И, собственно, решимость Запада в предоставлении Украине необходимого оружия, в том числе и бронетанковой техники, и целого ряда других образцов вооружения, связана с убеждением в том, что Украина способна одержать военную победу, одновременно с убеждением в том, что Россия не склонна ни выводить свои войска с территории Украины, ни на какие-то договоренности. На самом деле определенная часть американских элит (и не только американских, но и западных — немецких, французских) искренне верили, что возможны какие-то переговоры. И когда стало ясно, что обе стороны настроены очень решительно, стало ясно, что нужно предоставлять Украине как можно скорее то оружие, которое позволит ей удержать инициативу, а, по возможности, развить стратегическое наступление, которое позволило бы нанести России военное поражение. — Вы можете представить себе направления этих ожесточенных боев? — Вариантов очень много, они разные. К примеру, активизация россиян на запорожском фронте и фактически на порубежье запорожского и донецкого фронта, имею в виду наступление на Угледар. Сейчас трудно говорить, это масштабная разведка боем или это начало очень большого стратегического наступления. Россиянам нужна стратегическая победа. С другой стороны, российские трезвые эксперты говорят, что, учитывая современное состояние и военно-промышленного комплекса России, и российской армии, и ее численности, технического оснащения, им очень трудно будет нанести Украине стратегическое поражение. То есть нанести такой удар, который завершился бы разгромом большой части украинской армии с существенными территориальными захватами.
Поэтому более трезвые российские политики считают, что, вероятнее всего, наступление России будет ограничиваться на каких-то тактических направлениях. Это попытка дальнейшего наступления на Донбассе, в идеале с выходом на Славянск и Краматорск. Но для этого необходимо прежде всего взять Бахмут и Северск.
Или все же попытаются масштабно наступать на запорожском направлении не столько для того, чтобы угрожать Запорожью и Днепру, сколько для того, чтобы отодвинуть украинские войска подальше от так называемого сухопутного коридора, который соединяет Россию через оккупированные территории с оккупированным Крымом.
Залезть в голову генеральному штабу РФ очень тяжело. Пока, например, если мы будем анализировать численность и оснащенность группировки на севере, ничто не намекает на то, что главный удар будет наноситься оттуда. Но теоретически, учитывая, что Россия за счет мобилизации накопили определенный ресурс, сейчас очень интенсивно восстанавливает боеприпасы, то возможно наступление и оттуда. По крайней мере, я бы его не отвергал. На сегодняшний день он не просматривается.
Еще один вариант возможен. Не столько с военной, сколько с политической точки зрения для россиян он достаточно привлекателен. Это очередная попытка наступать на Харьков. Это связано с небольшим расстоянием, которое существует между этим городом и российской границей, особенностями Белгорода, где есть возможность подтянуть резервы, сделать склады, наличие автомобильных и железнодорожных дорог. И плюс это будет политическая победа, если россиянам удастся, условно говоря, захватить крупный областной центр, являющийся одним из символов Украины. Это может быть политической победой.
Я бы очертил такие варианты сценариев. Какой из них будет избран россиянами, мне очень тяжело говорить.
— У россиян активное восстановление боеприпасов происходит. Это за счет собственного производства или им удалось договориться о серых схемах поставок со странами, которые их поддерживают, не декларируя этого?
— Во-первых, у россиян, как и у нас, огромные проблемы со 152-мм и 122-мм снарядами. Особенно с калибром 122. Это калибр, на котором работают САУ Гвоздика и гаубица Д-30. В свое время россияне во время так называемых сердюковских реформ практически попилили линии по производству этих снарядов.
Я знаю, что, например, из штата определенных соединений они вообще выводят артиллерийские системы, работающие на этом снаряде. Зато у них достаточно много промышленных мощностей, где они могут производить 152-мм снаряды. На них работают сразу шесть российских артиллерийских систем. Они сейчас в очень ускоренном темпе наращивают производство, но у них есть проблемы.
В Беларуси, если я не ошибаюсь, две танковые армии находились. Там огромное количество танков на складах. И россияне активно эти возможности используют.
Третье направление. Остаются страны, которые могут поставлять им боеприпасы соответствующего калибра. Это касается и стран, которые находятся в орбите России в европейской части, не будем их называть; и стран, не афиширующих свою помощь, но теоретически такую помощь могут оказывать. В первую очередь это касается Северной Кореи и Ирана. Нет подлинных подтверждений, что они поставляют боеприпасы России. Но есть определенные признаки того, что такое снабжение происходит.
— Надеюсь, речь не идет о странах ЕС? Или и такое возможно?
— Речь не идет о странах ЕС. Насколько я знаю, никаких признаков того, что любая из этих стран поставляет России боеприпасы, нет.
Эти страны поставляют боеприпасы украинской армии. Потому что, к большому сожалению, подавляющее большинство артиллерийских систем (и прицепные, и самоходные, имеющиеся в ВСУ, в Силах обороны) до сих пор заточены на российские боеприпасы 122 и 152 мм.
— Учитывая то, что происходит гонка между Украиной и Россией, кто первый подготовится к наступлению, у Украины есть шанс ускорить эти темпы получения и освоения техники, которая едет нам на помощь?
— Для нас это огромный вызов.
Мы можем говорить о том, что поставки, например, танков Леопард 2 разных модификаций, к сожалению, будут близки к 100 единицам. Что это значит? Это означает, что Украина сможет создать одну танковую бригаду, полностью оснащенную немецкими танками. Но, насколько я понимаю, речь идет о разных модификациях — по меньшей мере о трех. Это Леопард 2А4, Леопард 2А5, и самый современный вариант Леопард 2А7, стоящий на вооружении Бундесвера, это последняя модель.
Но эти танки достаточно существенно отличаются. Леопард 2 пережил кучу модификаций, даже у Леопарда 2А4 есть определенные отличия. А если к этой коллекции прибавится еще и шведская модификация Леопарда, там еще есть отличия и в системе управления огнем, и в системе связи.
То есть каждая из этих модификаций где-то разнится. Невозможно обучить универсальный экипаж. Потому это очень серьезный вызов. И здесь украинским военным придется снова удивлять и мир, и нас с вами. Разумеется, что и наших врагов. Они должны научиться как можно скорее не просто эксплуатировать эти танки, а довести свои навыки до автоматизма. В условиях современной войны танкисту иногда нужно принимать правильное решение не то, что за секунду, а за долю секунды. От этого зависит жизнь.
Управлять танком, таким сложным танком как Леопард 2 можно научиться за несколько недель. Но это базовые навыки. Даже в современных армиях, где используется Леопард 2, даже профессиональные профессиональные танкисты, много лет работающие с этими образцами вооружения, единицы используют все эти возможности, которые предоставляет этот танк. То есть учатся годами, а у нас этих лет нет. У нас, к сожалению, и месяцев нет. Потому нам действительно придется удивлять.
Также есть вопросы по запчастям, логистике, расходным материалам, которые нужны для этих танков, по специфике их использования. Это очень сложный процесс. Понятно, что мы будем пробовать делать все возможное, чтобы это произошло как можно скорее, но это очень серьезный вызов.
Плюс в том, что это действительно современные танки, что они предоставляют нам гораздо больше возможностей. И безусловный плюс в том, что все же удалось преодолеть сопротивление, которое, к сожалению, существовало. И мы получим полноценную бригаду. Современные танки имеют логику тогда, когда их можно использовать в виде бронированного кулака, то есть это должно быть тактическое соединение. Это должна быть бригада. Условно говоря, если бы мы получили Леопардов 2 на батальон или на два, это давало бы намного меньше способностей, чем возможность сформировать полноценную танковую бригаду.
Поэтому говорить точно, когда это произойдет, я не рискнул бы. По моим ощущениям, все же вряд ли это произойдет позже февраля. Я думаю, что февраль будет показательным, очень маркерным временем. Хотя не исключено, что это перенесется на более поздний срок, но мне кажется, что все-таки это будет февраль.
Во-первых, будет еще достаточно промерзшая почва, это важно для наступления. Не на всех участках, но на подавляющем большинстве это действительно имеет значение для техники, особенно для колесной.
Во-вторых, у россиян это еще маркерный момент, потому что годовщина нападения, годовщина агрессии, им нужно к этой дате продемонстрировать какие-то успехи. Они военные цели подчиняют политическим. Это при том, что политические цели действительно четко не озвучены и не разъяснены населению, но для них эти штуки имеют большое значение.
Поэтому я бы говорил о том, что это, скорее всего, произойдет в феврале. Но здесь возможны варианты. Есть куча аргументов, куча оговорок, куча обстоятельств, и я их точно все знать не могу. Это знают только люди, планирующие эти операции, которые вынашивают этот стратегический замысел.
Это мы заглядываем в обозримое, но все же будущее.
На самом деле, учитывая, что российская авиация не господствует в небе, благодаря тому, что у нас достаточно [эффективно] действует система ПВО… Это на самом деле подтверждается тем, что и российские штурмовики, и ударные вертолеты выпускают свой боекомплект, не доходя до позиций, потому что боятся быть сбитыми нашими системами ПВО разными — от ПЗРК до С-300.
Я не думаю, что авиация будет иметь огромное значение. Считаю, что для Украины в ближайшее время будет иметь большее значение пополнение парка ударных вертолетов. Сейчас об этом уже идет речь. Ми-24. Ударных «крокодилов» Ми-24 у нас достаточно немного. И понятно, что мы заинтересованы в получении этой еще разновидности авиации, которая очень важна, в том числе и в наступательных действиях.
Теги: Танки Авиация Донецкая область Украина-Россия Интервью NV Вооруженные Силы Украины (ВСУ) Наступление Леопард Бахмут Сергей Рахманин Радио NV Война России против Украины 24 февраля война наступление ВСУ наступление РФ
Читать далее
