На Харьковщине 13 сентября погиб Геннадий Гаврашенко, ему было всего 18 лет. Вместе с мамой и младшим братом они на своих «Жигулях» пытались проехать в Купянск, однако их авто обстреляли. Отец, рискуя жизнью, забрал тело сына и похоронил в родном селе на оккупированной территории.
Видео дня
Теперь семья не может получить документ о смерти сына, а «Жигули», которые так и остались стоять на дороге, за это время местные жители разобрали на запчасти. Подробнее об этом читайте в материале OBOZREVATEL.
Мама просила вернуться, но Гена успокаивал
Трагедия произошла 13 сентября в Харьковской области. Тогда украинские войска только начали освобождать регион.
Семья Гаврашенко жила в селе Ольшаны Двуричанского района Харьковской области. Старшему сыну Геннадию было 18 лет, среднему – 15 лет, а младшему – 10. Отец детей Андрей Викторович рассказывает, что когда начались боевые действия ему удалось забрать к себе пожилую маму из военного городка Куриловки под Купянском.
«Моя мама человек очень пожилой, ей почти 83 года. Она все время спрашивала, как там ее квартира в Куриловке. Там все было под оккупацией. Мы 13 сентября как раз были на похоронах бабушки жены, вернулись. И старший сын говорит, поедем посмотрим, что там. Сели они в его «Жигули» – жена, Гена и средний сын – и поехали», – вспоминает отец погибшего парня.
Доехали они до заправки под Купянском. Вся дорога была усеяна снарядами и осколками. «Жена еще говорила, что давай вернемся. Но Гена успокоил, что все нормально. Словно его тянуло туда. Они развернулись и тут раздались выстрелы. Машина врезалась в бетонный забор. Гена погиб на месте, у среднего сына пуля в легком и плече, а у жены осколочные ранения от стекол», – рассказывает Андрей Викторович.
Когда жена начала кричать, к ним подбежали уже украинские военные. Никто не знал еще тогда, что наши войска уже освобождали территорию. Не было ни связи, ни информации. Выживших отправили в больницу, а Геннадий так и остался в машине.
Похоронили на оккупированной территории
Отец места себе не находил, родные до вечера так и не вернулись. Тогда он взял машину и помчался за ними. На первом блокпосту его осмотрели и пропустили. Кто были эти люди, сказать трудно – у них были белые повязки на ноге и синие на плечах. Было темно, разбираться некогда.
На следующем блокпосту уже стояли украинцы. Однако Андрея Викторовича уже не пропустили, отправили на проверку. За ночь там собралось человек 40 – все, кто проезжал или проходил мимо.
Всю ночь шли обстрелы, было не безопасно. А утром, когда произошла пересменка, двое военных поинтересовались куда он едет. Отец объяснил, что где-то там стоит машина с его близкими. Его провели через минные дороги. В «жигулях» Андрей Викторович нашел только тело старшего сына, что было с остальными он еще не знал.
«Я привез его в Ольшаны. Моя кума, крестная Гены, помогла его похоронить на кладбище. Никакой справки не было. Я попробовал обратиться к семейному врачу, пошел к ней домой. Но ее муж объяснил, что женщина не в себе от всего пережитого. Никакой справки не получится взять», – вспоминает мужчина.
В Ольшанах стояли чеченцы, буряты, «ЛНРовцы», российские военные. Они мародерили, убивали людей. Еще одного парня нашли в подвале с шестью пулями в спине, тоже похоронили на кладбище. Других хоронили прямо в собственных огородах.
Шли сильные обстрелы, семья жила в подвале. Иногда Андрею Викторовичу удавалось зайти в дом, пожарить яичницу. Но от взрывов летели стекла, приходилось падать на пол.
Когда жить там стало вообще невыносимо семья села в машину и через Россию выбралась сначала в Латвию, Литву, Польшу, а потом уже в Украину на мирную территорию. Помогал им в этом друг и бывший односельчанин отца, который давно уже перебрался жить в Москву. Он оплатил их переезд.
Не дают справку о смерти
Сейчас они живут в Харькове. Младшего сына оформляют на учебу в школу. Средний сын скоро должен получить паспорт. А вот добиться справки о смерти старшего сына, отец никак не может. Могила осталась на оккупированной территории.
«В областной прокуратуре мне говорят, что когда освободят поселок, проведут эксгумацию, экспертизу, тогда… Жена и сын ездили в прокуратуру, их опрашивали, все записали, открыли дело. И пока все. Справки они не дают. Я обращался к депутату Павлу Сушко, но никакого ответа не получил. Жена ездила к адвокату, но он развел руками, ничем не может помочь. Пойду еще к Терехову, буду добиваться», – говорит Андрей Викторович.
К сожалению, это проблема, с которой столкнулись многие украинцы. Их родные умирают или погибают на оккупированной территории, а получить официальный документ невозможно.
Очень любил машины
Отец рассказывает, что Геннадий с 10 лет уже у него умел управлять машиной. «Я купил эти «Жигули» у напарника, думал на запчасти. А Гена буквально влюбился в эту машину. Он постоянно ее ремонтировал, покупал детали. Придет домой вечером и полночи проводит возле нее. Он без машины вообще жить не мог. Я говорил: «Гена, ты уже столько в нее вложил, что мог бы иномарку сделать». А он отвечал: «Нет, папа, она мне очень нравится».
Он еще в школе учился, в 9 классе вместе со своим учителем Валентином Лазоренко работал над проектом «Переоборудование детского автомобиля в электромобиль». Он участвовал в конкурсе научно-исследовательских работ в Малой академии наук. Потом поступил в Купянский автодорожный техникум, учился там на отлично. Он интересовался машинами и всем, что с ними связано», – сдерживая слезы рассказывает отец.
Однажды Андрей Викторович нашел видео, снимали бойцы ВСУ, которые ехали на БМП. И там промелькнуло знакомое место и белые «Жигули». Отец попросил знакомых увеличить видео, узнал машину сына. Потом попросил волонтеров, если будут в том месте, посмотреть, что с машиной.
«Мне она не нужна, но хотел передать ее армии или волонтерам. Они съездили и сфотографировали ее. От машины практически ничего не осталось», – говорит мужчина.
Волонтер Марина Рисова даже записала видео, на котором рассказывает со слезами, что «Жигули» разобрали местные жители. Вынули все, сняли колеса. «Они буквально разорвали машину. В которую погибший парень вложил всю свою душу!» – говорит волонтер.
Сейчас для отца Гены самое главное добиться документа о смерти сына. Если кто-то может помочь, то контакты есть в редакции.
